Я еду домой! Том 3 - Страница 76

Взрывчатка с тихим шорохом крошилась на бумагу, текли минуты. Неторопливо вычистил одну гранату, взялся за вторую. Поглядывал на часы, хотя Вим вовсе не счел необходимым ставить меня в известность о времени начала операции. Но тут тоже семи пядей во лбу быть не надо, чтобы догадаться — начнут перед самым рассветом, в «собачью вахту», как и подобает начинать. Когда часовые сонные и вялые, когда сон особенно крепок, когда даже самый стойкий полуночник ушел спать.

Сколько там до рассвета? Не так чтобы и очень далеко. Здесь вечера долгие летом, а рассветы ранние. Это не Аризона и не Испания, это намного северней. Так что, думаю, скоро каша и заварится.

Второй корпус дочистил. Тротиловую крошку пересыпал в полиэтиленовый пакетик, сложил в несколько раз, обмотал резинкой. Затем ввернул запалы в гранаты, тщательно завинтив. Подумал еще о том, что предохранительные чеки очень уж отличаются от гранат советских, надо бы не забыть в ответственный момент о том, что сперва сбрасывается проволочный предохранитель. А усики отгибать здесь и не надо вовсе, чека движением пальца выдергивается.

Ладно, гранаты на свои места, не забывать только теперь, где пустые, а где нормальные. Что там со временем?

Кофе из термоса все равно всегда хуже свежезаваренного. Вроде и сам варил, совсем недавно, сам в термос наливал, и он еще горячий как кипяток, но нет, вкус уже изменился. Почему так? Но пить можно.

Где-то в Кааге сверкнул свет, вроде фары или что-то в этом духе, но сразу погас. А так тихо-тихо, здесь даже цикад не слышно. Странно. Привык к тому, что любая ночь звучит на тысячу голосов, но это не здесь, это на юге, а здесь тишина. Ветерок разросшуюся траву шевелит, еще листья сиреневого куста у окна шелестят, да и все. Полоса отчуждения вокруг Каага, тут даже мертвецов бродячих нет, ничья земля. Хотя есть, вон один топает, ноги заплетаются, такое впечатление, что через поле не может перебраться, канавы мешают, а его куда-то все же влечет.

Включил ПНВ, перекинул переводчик автомата на одиночные. До ближайшего поста албанцев отсюда пара километров, все равно ни черта не услышат. Прицелился, выстрелил раз, другой, третий — свалил. Тот прямо в воду упал, я даже плеск услышал. Это не просто так, мне не нужен блуждающий мертвяк с направления возможного отхода, так и напорешься в самый неподходящий момент. Кстати, вообще бы туда выглянуть надо, проверить.

Прошел обратно, в ту спальню, через которую залез в дом, выбрался на крышу тамбура, огляделся. Нет, больше никого, этот один шлялся. Ну и ладно.

Какой-то шум приближается… я поднял голову, тщетно пытаясь увидеть силуэты вертолетов. Нет ни черта не видно, какие-то черные тени мелькнули на черном же фоне. А тихие какие! Они же прямо здесь, рядом, а я только сейчас чухнулся!

Что было сил рванул на свою позицию, к окну, чуть не прохлопал все, блин! Бегом! ПНВ нафиг, от него на таком расстоянии толку никакого, бинокль в руки, хоть что-то разглядеть.

Сначала были взрывы, сразу в нескольких местах. Короткие малозаметные вспышки огня в небе, затем разрывы. Потом разом пришел треск, словно рвут на куски толстую ткань, длинные хвосты пламени вырывались словно бы из ниоткуда, прямо из темного неба, выплевывая вниз, на землю, светящиеся веревки трасс.

Потом начало взрываться в разных местах, похоже, что пошли в дело гранаты. Все, высадились, уже пошла зачистка. Быстро они, слажено. Что именно там происходило — мне видно не было, да и не удивительно. Скрытый от меня в темноте дом, тот самый, в котором находился удаленный наблюдательный пункт албанцев на Адерпольдере вдруг стал видимым. Он выбросил снопы пламени разом изо всех окон, подсветил стены, брызнул искрами и разлетающимися горящими ошметками.

— Отлично, — с чувством сказал я, представив, как классно было бы сейчас проснуться в этом доме.

Невидимые вертолеты, растерзав пост, пошли дальше, а мне показалось, что отблески огня на воде канала перекрыло что-то темное, движущееся. Опустил на глаза ПНВ, схватился за автомат. Так и есть, по дороге в мою сторону катила машина, светлый «рейндж ровер». Как он умудрился вырваться из кольца — понятия не имею, скорее всего они сидели в деревне по эту сторону канала, где-нибудь там, где их никто не ждал. И вот так, тихой сапой, проехали мимо всевидящих глаз в небе — те были направлены не цели заранее известные. Всякое случается.

А я как чувствовал. Вот знал же, надеялся, что не зря я сюда приехал, что кто-то ко мне придет по этой единственной дороге из Каага. И вот они, все ближе и ближе. Включил ПНВ снова, сделав мир изумрудным, схватился за пулемет — как раз для него мишень. Отметка прицела светится зеленым в ночнике, водитель прямо за ней тянется, я его даже вижу хорошо, говорил же, что отличный ночник мне достался, дорогущий — страсть.

Вот они, метров сто осталось, скорость скинули — хотят на мост и к теплицам, а это уже шанс, там есть где укрыться от кого угодно. Только вот мы сейчас поправочку в планы…

Палец плавно потянул спусковой крючок, незаметно смазав момент спуска, но увесистый «миними» вдруг завибрировал, загрохотал, залязгал, сыпанул гильзами и звеньями, выпустил целый рой остроголовых пуль прямо в лобовое стекло. Брызнуло искрами, осколками, по машине словно грязным мешком ударили, столько поднялось пыли. Дорогой внедорожник вильнул влево, с разбегу проломил живую изгородь перед домом напротив и с грохотом врезался в стену дома, подпрыгнув и остановившись с креном на правый борт.

Еще длинная, патронов на тридцать, очередь по салону. Снова снопы искр, грохот избиваемого железа, звон стекла, машина осела на спущенных колесах. Мне показалось, что я услыхал крик, а затем уже не показалось — открылась дверь машины, из нее кто-то выскочил. Наугад, примерно в проекцию левой задней двери я выпулил еще одну длинную очередь, затем веером в темноту поверх крыши «рейнджа».