Я еду домой! Том 3 - Страница 94

Вим отпил кофе, вздохнул, затем ответил:

— Броня у меня на службе. А еще у меня бывают выходные, такие, как сегодня.

— А… ну да, — согласился я, дав себе пять баллов за наблюдательность — только сейчас заметил, что Вим не в форме, только автомат тот же и поверх спортивной куртки подвесная с магазинами и прочим.

— Так все же?

— Да… забирай, — пожал плечами. — Для того чтобы груз везти, он мне маловат, броню на него не повесишь и на палубу не затащишь. Я его сюда пригнал для того, чтобы было на чем ездить до тех пор, пока не уеду.

— Спасибо, — серьезно кивнул Вим. — Но мне неловко просто так забирать. Могу заплатить?

— А за что? — изобразил я удивление. — Я же его все равно брошу, нечестно будет.

Вим подумал, кивнул, затем сказал:

— Попробую как-то отплатить, считай, что я тебе должен.

— Да ладно! — уже немного возмутился я. — Ты и так много для меня сделал, сам ведь знаешь.

— В любом случае, буду считать его своим после твоего отъезда, — сказал он. — Пока пользуйся сам. Едем?

— Едем, — кивнул я, собирая со стола чашки и унося их в мойку.

Насыпал еды Тигру, явно неодобрительно отнесшемуся к тому, что я его в очередной раз оставляю на охране и обороне лодки, и мы направились к стоянке, пешком через весь Мюйден.

Опять возникло странное ощущение того, что все предшествующие беды мне только почудились, настолько спокойно и мирно выглядел этот городок. Словно и не было здесь ничего, словно не прошлась здесь смерть. Проехал навстречу грузовичок, загруженный явно недавно изготовленными печками, похоже, что решается вопрос с отоплением, пахло свежей выпечкой из булочных, по улицам медленно ползли уборочные машины, собирая весь мусор и обмывая мостовую. Жизнь. Самая обычная человеческая жизнь.

Дорога до той самой фермы, на которой мы совсем недавно скрывались, заняла совсем немного времени. Дорога не была пустынной, по ней шли машины и в попутном направлении, которых мы обгоняли, и во встречном. Никаких угроз, никаких засад, мирное место.

«Унимог» стоял где стоял, никто его не нашел, да и искать не пытался. К счастью, я забыл откачать солярку из его бака, так что он был готов к использованию.

Забрался в кабину, огляделся. Боковых стекол нет, лобовое пробито в нескольких местах. Обернулся и болезненно сморщился — заднее сиденье до сих пор было в следах крови, именно там умерла Дрика, у меня на руках. Воспоминания накатили как-то сразу, волной, перехватив горло. Помотал головой, несколько раз глубоко, до гипервентиляции вздохнув. Все, друзей не воскресить. Я за них отомстил. Как сумел. Надо жить дальше. Мне нужна эта машина.

Повернул ключ в замке, дизель заработал сразу. Крепкая машина, крепче чем люди. Ехать надо.

— Порядок? — послышался голос Вима в рации.

— Порядок, завелся.

— Не хочешь в Кааг заехать?

— Зачем? — удивился я вопросу.

— Ты там за национального героя. В бесплатном пиве тебе не откажут, как я думаю.

— Нет, не надо, — сразу отказался я. — Только массового чествования мне только и не хватает для полного счастья. Я бы на могилу заехал.

— Как скажешь.

Грузовик, порыкивая двигателем, выехал со двора на дорогу. Вим махнул мне рукой, пристроился в хвост.

Ехать было недалеко, даже не торопясь, добрались до места за несколько минут. Застрелив двух блуждающих поблизости зомби, попросил Вима покараулить, а сам просто постоял рядом с могилами.

В последний раз я их навещаю. Скорее всего, никогда уже не доберусь до этих мест, так что больше так не постою, склонив голову. Все. Достал из подсумка два маленьких стаканчика, прихваченных с лодки, поставил в изголовьях. Налил в каждый водки, накрыл ломтем серого хлеба. Черным бы надо, да нет здесь черного. Постоял молча, а потом пошел в машину, чувствуя, что теперь расстался с ними навсегда. И от этого стало больно и плохо.

18 июня, воскресенье, день. Мюйден, окрестности Амстердама.

Делать в этот день больше ничего не хотелось, какая-то апатия навалилась, подмяла. Хотелось где-то сидеть, никуда не торопясь, смотреть в окно и пить пиво. Вим легко согласился присоединиться ко мне, похоже, что делать ему было особо нечего.

В надежде пообщаться с «Корне-радистом» предложил идти в бар на набережной, все равно дело к обеду, а он этим не манкирует. Вим не возражал, и вскоре мы сидели в еще почти пустом заведении, устроившись у окна, молча пили пиво и разглядывали лодки на воде. Выходной ощущался, суеты на улице было куда меньше, чем в любой будний день. Было ясно, тепло, по воде метались солнечные зайчики, перескакивая по мелкой ряби, дома, выстроившиеся вдоль набережных, отражались в воде. На торчащей из воды низкой деревянной свае сидела, сложив крылья, жирная серая утка. Мелодично пробили полдень куранты на старом здании ратуши. На противоположной стороне канала работал цветочный рынок, и покупателей хватало.

— Надо купить тюльпанов, побольше, — сказал я, глядя на торговую суету. — Жена любит цветы, так что найдем как посадить. И куда.

— У меня жена тоже любила, — как-то странно сказал Вим. — Мы жили во Влаардингене, это возле Роттердама.

— Что с ними? — спросил я, успев подумать, что лучше было не спрашивать, потому что уже знал ответ, но все же спросив.

— Они в первый день погибли, — как-то сухо и внешне спокойно сказал Вим. — Еще даже сама Катастрофа не началась по-настоящему. Очаг заражения был где-то у соседей. Кто-то из них укусил жену, она вернулась домой и заперлась с детьми. Собиралась идти к врачу, мы даже поговорили по телефону. Тогда еще никто ничего не знал. Я теперь поэтому и не люблю выходные, мне некуда податься и нечего делать, вот взялся хотя бы тебе помочь.